Женские образы Фёдора Михайловича Достоевского удивительно разнообразны — от омерзительной старухи-процентщицы и до детски-пленительной Нелли. Среди них героини привлекательные и отталкивающие; многие из них чем-то друг на друга неуловимо похожи. Но есть в прозе Достоевского один, необычайно яркий, образ — образ, который не похож на другие. Это образ — Настасьи Филипповны Барашковой, героини романа «Идиот». Женщина эта интригует нас еще до того, как мы впервые с ней встречаемся. Еще до этой встречи мы знаем, как добывал для нее Рогожин бриллиантовые серьги; знаем, какое впечатление произвела ее внешность на Мышкина. Внешность Настасьи Филипповны играет в романе огромную роль. Если Мышкина влечет к этой героине жалость, то Рогожина и Ганю Иволгина — ее редкая красота. Достоевский не описывает Настасью Филипповну — мы знаем только то, что у нее темные волосы и темные глаза. Но в то же время автор многократно подчеркивает исключительность ее лица:

На портрете была изображена действительно необыкновенной красоты женщина...

И дальше:

...глаза темные, глубокие, лоб задумчивый; выражение лица страстное и как бы высокомерное...

И потом, впоследствии. Достоевский неоднократно упоминает о «страшной» ее красоте.

Герой романа - князь Мышкин — с одного лишь взгляда на фотокарточку сумел определить, отчего же у Настасьи Филипповны такое странное выражение лица.

... Я уверен, что судьба ее не из обыкновенных. Лицо веселое, а она ведь ужасно страдала, а?

Мышкин прав; более того — именно в былом страдании корень всех поступков героини. Считая себя раз и навсегда обесчещенной. Настасья Филипповна борется со своей любовью к Мышкину. При этом она страдает сама, мучает Мышкина и Рогожина. Стремительно-порывистый, непредсказуемый характер героини виден в каждом ее поступке. Сила этого образа такова, что везде в романе Настасься Филипповна появляется только в присутствии Мышкина — он в какой-то степени нейтрализует героиню. Сама она более всех страдает от своей «испорченности». Во многих сценах Настасья Филипповна создает критические ситуации - например, на вечере у Гани или на своем дне рождения, когда она бросает в огонь пачку денег. Но, унижая других, она не находит успокоения. Даже жалостливая Любовь Мышкина не облегчает её нравственных страданий.

Другой женский образ романа — Аглая Епанчина — нарисован автором, мне кажется, с меньшей нежностью и с меньшим сочувствием. Да. Аглая тоже любит Мышкина, тоже страдает... Но у нее нет прошлого Настасьи Филипповны, и все ее терзания, не имея под собой прочной духовной основы, напоминают отчасти вымышленные муки взбалмошной и избалованной девочки.

Развитие образа Настасьи Филипповны достигает крайней точки в одной из последних сцен романа, когда она ставит Мышкина перед выбором — «или я, или Аглая». Сергей любит обеих (в моем восприятии — не любит ни одну), но жалость заставляет его выбрать Настасью Филипповну. Ей не нужен брак с Мышкиным (желая всей душой быть рядом с ним, она боится «испачкать» его невинность), и она бежит к Рогожину, а фактически — к собственной смерти. Гибель героини в финале романа закономерна. Страшная и величественная в своем страдании, Настасья Филипповна никогда не смогла бы успокоиться. Боль прошлого не отпустила бы ее. Да, конечно, она понимала, что ее любит и жалеет Мышкин; что Рогожин может ее убить и, наверное, убьет; что она разбивает счастье Аглаи...Она не поняла лишь одного — что ни в чем и ни перед кем не виновата...

Ранее опубликованные в разделе: