Владимир Маяковский известен нам как поэт-футурист, и все мы знаем, что большинство его стихотворений написано о революции и про неё. Читатели, знакомые с малой частью произведений этого величайшего поэта, считают его грубым и даже злым человеком, разрушающим всё на своем пути. Вспомним хотя бы «Я люблю смотреть, как умирают дети» или «радостно плюну... в лицо вам...». Но они забывают, что в раннем творчестве Владимир Маяковский руководствовался манифестом Маринетти, прославляющим агрессию и удар кулака. Это и дань эстетике, и поиски своего, особого пути в искусстве. Владимир Владимирович необыкновенно чувственный человек, поэт напряженного острого лиризма. Лирический герой Маяковского – одиночка, бросающий вызов сытым, пошлым, безжалостным – тем, кого он называет «толпой старых редисок», «зеваками», «стоглавой вошью». Вы можете сказать, что на одно «доброе» стихотворение десять «злых» о революции, о борьбе. Но это не так. Нужно читать, погружаясь в художественный мир поэта, чтобы найти в нем человека, свет его души, любовь.

Можно подумать, что произведение описывает лишь обыденную картину, но не следует делать поспешных выводов. В стихотворении «Хорошее отношение к лошадям» композиция условно делится на три части. Исследуя особенности первой части, можно отметить жесткость преданную звуками [гр], [б].

Били копыта.
Пели будто:
– Гриб.
Грабь.
Гроб.
Груб..–

Тажке звук [з] создает атмосферу холода, пронзительности, придавая остроту и напряженность.

и сразу,
за зевакой зевака
смех зазвенел и зазвякал

Уже эти слова создают атмосферу, пропитанную ненавистью, смертью и хамством. Они как будто окунают нас в грязь и мерзость этого мира. Эту картину дополняет жесткостью строки:

Ветром опита,
Льдом обута,
Улица скользила.
И в этом мареве:
Лошадь на круп
Грохнулась...

Использование в синтаксисе инверсий создают картину опрокинутого, злого мира.

штаны пришедшие Кузнецким клешить
Улица опрокинулась,
течет по-своему..,

Особая строфика стихотворения, где каждое слово вынесено в отдельную строку, придает остроту обстановки.

Но во второй части автор специально переставляет слова для того, чтобы мы не прошли мимо этой лошади, чтобы обратили свое внимание. И что мы видим... Толпа зевак смеется... Один Маяковский «голос свой не вмешивал в вой ему», Кузнецкому – так использование метонимии позволяет превратить поэту зевак в неодушевленные существа. Там, где толпа, – души нет. У одного него проснулось чувство жалости к этому бедному животному... Лишь он проникся любовью и нежностью к этой лошади. Его слова обращены к ней:

«Лошадь, не надо.
Лошадь, слушайте –
Чего вы думаете, что вы их плоше?»

Жесткие, холодные звуки [з], [гр] сменяются мягкими, теплыми [ш], [щ'], наделяющими мир любовью и нежностью. Строки становятся длинее, что придает плавность стихотворению.

Автор обращается к лошади на «Вы». Ведь, действительно, мы все равны. Любой мог оказаться в этой ситуации: «все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь». И порой нам надо совсем малое, чтобы кто-нибудь сказал доброе слово, утешил.

В третей части появляется динамика, желание жить, детская резвость. Мир преобразился: тепло и свет одного человека растопили замерзшую ледяную глыбу людского безразличия и злости. И «лошадь рванулась, встала на ноги ржанула и пошла». Слова Маяковского перенесли это животное в мир детства, где царили доброта и любовь матери. После чего «и стоило жить, и работать стоило».

В конце стихотворения лирический герой и образ лошади уже над толпой. Они вне её. Любовь подняла их над миром хаоса, темноты, человеческого холода.

И никогда не надо нападать на слабого, только потому, что он слабый. Маяковский добр и искренен. Его миропонимание учит нас быть центром Вселенной. Ведь нельзя постоянно быть в стаде пошлых, злых, «старых редисок».