Ι

Настало утро, всё в доме улеглось,

Все успокоились

Ни Фамусов, ни Софья, ни Молчалин не знали,

Как им дальше быть, что делать

Все у себя по комнатам сидели,

О жизни думали.

Но вот идет Молчалин к Софье

Опять ее молить, просить,

чтоб та могла его простить

Он унижался, ползал на коленях -  все тщетно.

Она уже давно решила, что не простит его

За то, что сделал с нею он,

Как он ее унизил.

В гневе на него она кричала,

Еще и угрожала,

Что если не уйдет от них подальше сам,

То батюшка её об всём узнает,

А он его уж точно

Так просто не оставит;

Отправит снова в Тверь, а то еще и дальше

Молчалин понял – нет ему прощенья,

Собрал пожитки, подался в Петербург,

Чины там получал и званья.

Но не один умен он был,

Нашелся там другой Молчалин.

Он нашего «перемолчал»,

Чины и званья все его он взял,

А наш же вниз по лестнице скатился,

Лишился всех чинов и где-то спился.

ΙΙ

Был в гневе Фамусов на Софью,

Сам вещи софьины собрал,

Боялся дела он огласки и сплетен,

Но он сумел их избежать.

На радостях, простил он Софью,

И с полпути вернул домой.

Женил на ней он Скалозуба и

Счастлив был.

Но вскоре он безвременно скончался,

Старушка Хлёстова того не вынесла,

И вслед за ним сошла в могилу.

Досталось Софье все в наследство:

Дома, поместье, бабкино большое состоянье.

Но тяжело ей было без отца.

И вот опять пришла беда:

Полковник Скалозуб – военный

Самых честных правил - убит был на дуэли.

Она и дом, поместье и крестьян – все

Продала, раздала деньги бедным, а

Сама, перекрестясь, в монастырь подалась.

ΙΙΙ

Страдал довольно долго Чацкий,

Измены Софье не простил,

И долго в сердце он носил обиду.

Он слишком прям был,

Мир светский его так и не принял.

Ушел в деревню он, стал кузнецом,

Женился на крестьянке, имел детей и внучат.

И, в общем, жил неплохо он до самой своей смерти.