Работая над «Борисом Годуновым», Пушкин, как это видно из его писем, усиленно размышлял над сущностью и природой драматического искусства, критически переосмысляя весь громадный опыт мировой драматургии. Наиболее отвечающей его новым творческим стремлениям оказалась драматургия Шекспира.

Глубоко правдивое, разностороннее — «вольное» и «широкое» — изображение Шекспиром человеческих характеров Александр Сергеевич сочувственно противопоставлял ходульным, обескровленно-схематическим персонажам трагедии классицизма и «односторонности» романтической драматургии Байрона.

Вольной и широкой кистью пишет Пушкин характеры всех действующих лиц «Бориса Годунова». Шуйский хитер, «лукав», но и умен и, когда нужно, смел, даже дерзок. В лице Бориса Годунова — перед нами не только царь-узурпатор, при помощи преступления достигший «высшей власти», но и искушенный государственный деятель, и любящий отец, и усталый, ощущающий себя глубоко несчастным, терзаемый муками нечистой совести человек. Вместе с тем все действующие лица «Бориса Годунова» даны в конкретно исторической обстановке, а не вне пространства и времени, как это обычно бывало в трагедиях классицизма, полностью соответствуют духу и характеру изображаемой эпохи, подлинно историчны.

С такой же «верностью» и глубиной проникновения, с какими развиты в «Борисе Годунове» «исторические характеры», показано Пушкиным в его трагедии развитие исторических событий. Виссарион Григорьевич Белинский правильно указывал, что содержание «драматических хроник» Шекспира составляет «борьба личностей, которые стремятся к власти и оспаривают её друг у друга».

Тема ожесточенной борьбы за царский трон, подсказанная реальными историческими фактами, имеется и в «Борисе Годунове», но, в то же время, трагедия Пушкина далеко выходит за рамки только показа борьбы личностей. «Борис Годунов» — первый во всей мировой литературе образец социально-исторической трагедии, в которой, наряду с действиями отдельных лиц, приведены в движение широкие народные массы, где решаются судьбы народные.