Борис Леонидович Пастернак родился 10 февраля 1890 года в городе Москва. Отец поэта — Л. О. Пастернак — академик живописи, преподаватель в московском училище живописи, ваяния и зодчества; мать — Р. И. Кауфман, известная пианистка, ученица Антона Рубинштейна. Мир искусства, мир талантливых творческих людей — писателей, музыкантов, художников, мир, в котором прошло детство и отрочество Бориса Пастернака, определил его жизненный путь — путь творчества. В гимназии (1901 — 1908) он мечтал о музыке, о композиторской деятельности: «Жизни вне музыки я себе не представлял... музыка была для меня культом, то есть той разрушительной точкой, в которой собиралось все, что было самого суеверного и самоотреченного во мне» («Охранная грамота»). Музыкальные произведения Пастернак начал сочинять с тринадцати лет — ранее, чем стал «лепетать литературно». И хотя он не состоялся как композитор, музыка слова — звукопись, особый звукоряд строфы — стала отличительной чертой его поэзии.
В 1913 году Борис Пастернак закончил философское отделение историко-филологического факультета Московского университета (незадолго перед этим, летом 1912 г., он изучал философию в Марбурге, а также совершил небольшое путешествие по Италии) и впервые издал свои стихи в сборнике «Лирика». В 1914 г. выходит его книга «Близнец в тучах», о которой сам автор впоследствии скажет с сожалением: «до глупости притязательно... из подражания космологическим мудреностям, которыми отличались книжные заглавия символистов и названия их издательств». В начале двадцатого века в России сосуществовали, а иногда и противостояли друг другу различные литературные группы (символисты, акмеисты, футуристы, реалисты), почти все они выпускали свои программы, манифесты; их объединения, журналы, клубы и сборники носили подчас удивительные названия. Борис Пастернак примкнул к группе так называемых умеренных футуристов «Центрифуга», куда его привело не столько собственное эстетическое кредо, сколько дружба с членами этой группы — Сергеем Бобровым и Николаем Асеевым.
В 1915—1917 гг. Пастернак служил на уральских химических заводах и одновременно работал над новыми книгами стихов: «Поверх барьеров» (издана с цензурными изъятиями в 1917 г., до Октябрьской революции) и «Сестра моя — жизнь», которая, будучи опубликована лишь в 1922 г. в Москве, сразу выдвинула молодого поэта в число крупнейших мастеров стиха. Книга эта посвящена М. Ю. Лермонтову, «как если бы он еще жил среди нас, — его духу, до сих пор оказывающему глубокое влияние на нашу литературу. Вы спросите, чем он был для меня летом 1917 года? Олицетворением творческого поиска и откровения, двигателем повседневного творческого постижения жизни» («Охранная грамота»). Сборник открывался стихотворением-посвящением «Памяти Демона»:
Приходил по ночам
В синеве ледника от Тамары.
Парой крыл намечал,
Где гудеть, где кончаться кошмар.
Не рыдал, не сплетал
Оголенных, исхлестанных, в шрамах.
Уцелела плита
За оградой грузинского храма.
Как горбунья дурна,
Под решёткою тень не кривлялась.
У лампады зурна,
Чуть дыша, о княжне не справлялась.
Но сверканье рвалось
В волосах, и, как фосфор, трещали.
И не слышал колосс,
Как седеет Кавказ за печалью. От окна на аршин,
Пробирая шерстинки бурнуса,
Клялся льдами вершин:
Спи, подруга, — лавиной вернуся.
В 1920-х гг. Борис Пастернак присоединяется к «лефовцам» (литературную группу «Леф» возглавлял В. В. Маяковский) и обращается к большим монументальным формам, в частности к поэме, тяготеющей к эпической традиции. Темами его поэм становятся события, так или иначе связанные с революционным движением в России. «Высокая болезнь» (1924) посвящена IX съезду Советов и выступлению на нем В. И. Ленина. Значительным событием в советской поэзии стали две поэмы: «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт», изданные также во второй половине 1920-х гг. Следующая поэма — «Спекторский» (1930), которую сам поэт называет романом, предвосхищает появление нового писателя-прозаика — Бориса Пастернака. Вослед поэме появляется прозаическая «Повесть» (1934). Их взаимосвязь сам Пастернак объяснял следующим образом: «Часть фабулы в романе, приходящуюся на военные годы и революцию, я отдал прозе, потому что характеристики и формулировки, в этой части всего более обязательные и разумеющиеся, стиху не под силу. С этой целью я недавно засел за повесть, которую пишу с таким расчетом, чтобы, являясь прямым продолжением всех до сих пор печатавшихся частей «Спекторского» и подготовительным звеном к стихотворному его заключению, она могла бы войти в сборник прозы, — куда по всему своему духу и относится, — а не в роман, часть которого составляет по своему содержанию. Иными словами, я придаю ей вид самостоятельного рассказа. Когда я ее кончу, можно будет приняться за заключительную главу «Спекторского».
Еще в «футуристический» период творчества Пастернак выразил свое поэтическое кредо: «Не надо обманываться; действительность разлагается. Разлагаясь, она собирается у двух противоположных полюсов: Лирики и Истории. Оба равно априорны и абсолютны». Творчество поэта 1920 — 1930-х гг. опровергло этот тезис: Лирика и История начали сближаться, пока не слились в единый поток — особый пространственно-временной континуум пастернаковской поэзии.
Лирика, созданная Пастернаком в тот же период, что и его поэмы, составила два сборника: «Стихи разных лет» и «Второе рождение» (1932). Преобразования в стране, новая «массовая и классовая» культура, когда «телегою проекта нас переехал новый человек», приходящие в противоречие с потребностями духовного развития, столь необходимого каждому не «новому» человеку, обусловили содержание поэзии 1920 — 1930-х гг. Пастернак пытается отстраниться от социализма, он смиряется с окружающей его действительностью и наблюдает ее. Создается впечатление, что он пытается стать сопричастным ей, но некое свойство души поэта не позволяет ему слиться с общим потоком:
Ты рядом, даль социализма.
Ты скажешь — близь? —
Средь тесноты,
Во имя жизни, где сошлись мы, —
Переправляй, но только ты.
Пастернак осознает, что никогда не был «всем детством — с бедняком, всей кровию — в народе», и ощущение, что он «в родню чужую втерся», не покидает поэта.
Эта раздвоенность исчезла перед лицом трагедии Отечества — войны 1941 — 1945 гг. В эти годы Пастернак пишет цикл стихотворений, посвященных борьбе с фашизмом, работает в качестве военного корреспондента на Орловском участке фронта. Стихотворения, написанные в годину бед, вошли в книгу «На ранних поездах» (1944), но главное их содержание не война, а мир, творчество, человек.
После войны выходят книги «Земной простор» (1945), «Избранные стихи и поэмы» (1945).
В 1958 году Борису Пастернаку была присуждена Нобелевская премия.
Последние годы жизни Борис Леонидович много работал над собранием своих поэтических произведений, переосмысляя написанное и редактируя тексты, позднее вошедшие в сборник «Когда разгулялися», изданный после смерти автора в составе его «Стихотворений и поэм» (1965).
Начиная с 1940-х гг. раскрывается дар Пастернака-прозаика («Доктор Живаго») и поэта-переводчика. Благодаря Пастернаку русский читатель смог познакомиться с творчеством гениального грузинского поэта Бараташвили, произведениями Важа Пшавела, Чаковани, Табидзе, Яшвили, в переводе Пастернака были изданы стихи Шевченко, Тычины, Рыльского (Украина), Исаакяна, Ашота Граши (Армения), проза Вургунда (Азербайджан), Субдрабкална (Латвия), а также драмы и стихи классиков мировой литературы: Шекспира, Шиллера, Кальдерона, Петефи, Верлена, Байрона, Китса, Рильке, Тагора. Вершиной мастерства Пастернака-переводчика по праву считается «Фауст» Гете.
Скончался Борис Леонидович Пастернак 30 мая 1960 г.
Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытия.